Влияние русской литературы на китайских писателей

Более ста лет назад китайцы, вырвавшись из оков средневековья, открыли для себя русскую литературу. Это литература о жизни, она взывает к человеческим чувствам, обладая глубоким критическим духом. Это литература, которая среди страданий и бедствий народа находит свет и надежду.

КИТАЙСКАЯ ЛИТЕРАТУРНАЯ ЭЛИТА сразу стала жадно черпать идеологическое и художественное вдохновение из русской литературы. Переводы и исследования художественных произведений позволили китайцам детально рассмотреть, проанализировать собственные культуру и общество.

Знаменосец революционной литературы Китая Лу Синь в статье «Приветствую литературные связи Китая и России» отметил, что русская литература является учителем и другом Китая. Она позволяет почувствовать скорбь и возмущение доброй души угнетённого. Лу Синь не только перевёл произведение Н. Гоголя «Мёртвые души», но и на основе его «Записок сумасшедшего» создал первый в Китае рассказ на байхуа (официальная система записи современного разговорного китайского языка. Одна из форм китайского письма. Является наиболее близкой к разговорной норме китайского языка, создаёт лексическую и грамматическую основу современного литературного китайского языка. — Ред.), призвав мыслителей и идеологов страны к «спасению детей».

На протяжении более ста лет многие литературные гиганты Китая оказались под глубоким влиянием русской литературы. Известная трилогия «Любовь» Ба Цзиня унаследовала художественные приёмы И. Тургенева, раскрыв человеческий характер, испытываемый любовью. Творчество И. Тургенева также оказало влияние на стихотворения в прозе Ба Цзиня с их философской лирикой и символикой. Считается, что роман Мао Дуня «Полночь» создан под воздействием «Войны и мира» Л. Толстого.

Такие произведения советской революционной литературы, как «Мать» М. Горького, «Разгром» А. Фадеева, «Железный поток» А. Серафимовича, «Поднятая целина» М. Шолохова, «Молодая гвардия» А. Фадеева, «Как закалялась сталь» Н. Островского и др., стали источниками вдохновения для поколения революционных писателей Китая. В произведениях Цзян Гуанцы, Хун Линфэя, Ху Епиня, Е Цзы, Тянь Ханя и Фэн Найчао можно проследить те идеалы, которые содержала советская литература. Вплоть до 1970-х годов советская литература оказывала глубокое влияние на тематику и жанры китайской литературы. Например, в работах, связанных с деревней, а именно в романах «Ураган» и «Большие перемены в горной деревне» Чжоу Либо, «Созидание» Лю Цина, «В деревне Саньливань» Чжао Шули, можно почувствовать влияние романа «Поднятая целина» М. Шолохова, а в поэмах Го Сяочуаня «В огне войны», Хэ Цзинчжи «Пою во весь голос» и «Песня о Лэй Фэне» не только увидеть «лесенку» В. Маяковского, но и почувствовать его открытый агитационный пафос.

После «культурной революции» Китай вступил в новый исторический период реформ и открытости. Русская и советская литература также предстала в новом облике и продолжала пользоваться популярностью и вызывать интерес китайских читателей и нового поколения писателей КНР. Идеологические и стилевые особенности литературы Советского Союза позднего периода и огромного количества советских «возвращённых» литературных произведений стремительно нашли своё отражение в работах разной тематики китайских писателей.

В военной литературе, в том числе в рассказе М. Шолохова «Судьба человека», повести Б. Васильева «А зори здесь тихие...», повести В. Распутина «Живи и помни», пасторали В. Астафьева «Пастух и пастушка», раскрывается и анализируется сложность человеческой личности. Эти произведения сыграли важную роль в формировании нового тематического стиля военной литературы Китая 1980-х годов. Особенности советских работ в первую очередь можно проследить в «Незначительных историях на Западном фронте» Сюй Хуайчжуна и в «Венках у горного подножия» Ли Цуньбао.

В китайской «литературе шрамов» (литература воспоминаний о прошлом, в ней описываются «шрамы», оставленные в сердцах людей «культурной революцией»), в «тюремной литературе» (произведения писателей, которые несправедливо были посажены в тюрьмы), а также в «литературе образованной молодёжи» конца 1970-х годов, в которых звучат обвинения в адрес «культурной революции», чувствуются глубокий гуманизм и критический дух советской и российской литературы. Эти особенности можно проследить в таких работах, как «Сегодня ночью будет вьюга» Лян Сяошэна, «Годы, попусту прожитые» Е Синя, «Классный руководитель» Лю Синьу, «Любовью забытый уголок» Чжан Цзе, «Шрам» Лу Синьхуа и др. А рассказ «Красная магнолия под высокой стеной» Цун Вэйси напоминает о повести А. Солженицына «Один день Ивана Денисовича».

Популярность «поиска корней» в советской литературе позднего периода повлияла на «литературу поиска корней» и в Китае. В многочисленных работах — от классического произведения Чэнь Чжунши «Долина Байлу», рассказывающего об истории нации, до «Красного гаоляна» Мо Яня, «Царя шахмат» А Чэна, «Деревни Сяобао» Ван Аньи, «Леса Талинь» Кун Цзешэна, «Чарующего моря» Дэн Гана и «Папапа» Хань Шаогуна — можно уловить влияние литературы «поиска корней».

На протяжении длительного времени классические русские литературные произведения ХIХ века и серия советских работ, преисполненных духом гуманизма, в том числе роман-эпопея «Тихий Дон», «Доктор Живаго», «Белый пароход», «Жизнь и судьба», становились духовной пищей для нового поколения китайских писателей в их творческих замыслах.

Произведение «Жизнь человека» китайского писателя Лу Яо было переведено на русский язык. В «Письме советскому издательству «Молодая гвардия» он отметил: «Ваши превосходные литературные традиции в своё время оказали большое влияние на мою жизнь и творчество. В связи с этим я испытываю особые чувства к вашей стране». В этих словах выражено мнение нового поколения китайских писателей.

Лауреат Нобелевской премии по литературе Мо Янь вспоминал, как он спалил себе волосы в детстве, когда стоял у входа в дом и под небольшой лампадой читал роман «Как закалялась сталь». Известный писатель Юй Хуа также рассказывал о том, как его потрясали произведения Ф. Достоевского. Ван Мэн говорил: «Советская литература — это моя мечта, моя любовь, моё счастье, моя потребность… моя великая идеология!»

Пусть русская литература остаётся вечным духовным связующим звеном между китайскими и российскими почитателями художественного творчества.